«Писать уже не перестану»

Его первая книга о войне на Кавказе: «Я был на этой войне» вызвала у читателей неоднозначные эмоции: кто-то назвал автора «озлобленным против всех» воякой, а кто-то признал «патриотом малой родины». Затем вышли в свет другие книги, в которых он снова, описывая страшную действительность войны, показывает, как мало стоит человеческая жизнь. Жизнь, которую военная машина переламывает во имя каких-то никому неведомых целей. Жизнь, являющаяся самой большой ценностью современного мира.

Наш корреспондент побеседовал с писателем о войне и о мире.

ПАМЯТИ ГЕРОЕВ

После этой трансляции меня обуяло такое негодование и злость, что если бы увидел авторов передачи – не знаю, что сделал! У меня тогда как раз появился Интернет, и я решил оправить письмо в редакцию TV. Стал сочинять: «Дорогая редакция, посмотрел вашу поганую передачу… и т.д., и т.п.». А потом подумал, что нужно рассказать всем, как там было на самом деле. В общем, в середине июля начал писать, а в середине ноября 1998 года у меня уже была написана целая книга. Сейчас перечитываю, и думаю: «Я ли ее написал»? Просто сегодня все описал по-другому, с другими эмоциями. А тогда мне просто хотелось рассказать, как было на самом деле глазами очевидца. Так что писать я начал как бы случайно, но думаю, что уже никогда не перестану.

  • Когда книга вышла в печать, что вы ощутили?
  • Радость, что она появилась. Что люди смогут прочесть о той войне, описанной участником событий, а не со слов «якобы участников».
  • Вячеслав Николаевич, а как отнесли к появлению книги ваши товарищи, с которыми воевали?
  • Многие просто спрашивали, зачем я это сделал и не боюсь ли последствий. Если честно, то бояться мне уже нечего – свое отбоялся. А зачем? Чтобы помнили!
  • Мне приходилось слышать в ваш адрес немало критики. Мол, Миронов неправильно описывает те или иные события и факты. Как вы относитесь к этим суждениям?
  • Действительно, меня часто упрекают, что все было не так, и многое переврал. Но моя книга в первую очередь художественное произведения, а не историческая монография. Я, как автор, сознательно исказил некоторые факты и события. И описывал свое видение, свои эмоции военных действий в Чечне и я не вижу в этом ничего плохого. Но это не значит, что там все вымысел. Многое, из того, что описал – видел собственными глазами.
  • Вячеслав Николаевич, в книге вы рассказываете о русских казаках, которые воевали в Приднестровье и Чечне. Ваше отношение к ним?
  • Знаете, до этих военных конфликтов я к казакам относился как к клоунам. Какие-то мужики одетые в полувоенную форму с шевронами, с не понятными наградами, с погонами несуществующих войск, нагайками… Но после того, как с ними познакомился в реальных боевых условиях, то свое мнение изменил кардинально. Казаки отлично зарекомендовали себя как бойцы сначала в Приднестровье, а позже в Чечне. Кстати, многие из них приезжали служить добровольно со всей России. Причем, у некоторых был собственный бизнес, семья, какое-то положение в обществе и власти. Но эти люди бросали все и шли воевать за Родину!

Казакам не надо было объяснять, как пацанам-срочникам, что такое Родина и для чего за нее надо погибать. Они это сами знали, шли и погибали. И если солдаты получали хоть какую-то денежную поддержку, то казаки ее не имели вообще. Они даже не значились в списках, поэтому их не зачисляли в потери. Им выдавали обмундирование и оружие, но часто оружие казаки добывали сами в бою. И направляли казаков в самые горячие точки. Они участвовали в разведке, засадах, диверсионных операциях. Низкий им поклон за это. Я уважаю казаков, как закаленных настоящих бойцов, которые не подведут, что бы им не поручили.

  • Когда вы отмечаете новый год, вспоминаются ли события той злополучной новогодней ночи 1995 года на Кавказе?
  • Для меня новый год это и праздник, и день памяти. Я не только загадываю желания, чтобы они исполнились в наступающем году, но и вспоминаю ночь штурма Грозного. И вновь с болью вспоминаю тех, кто из того боя не вышел. Кто погиб и остался там навсегда.

О ПОЛИТИКЕ

Вторую военную кампанию в Чечне я принял с воодушевлением. Хотелось исправить то, что нам не дали сделать. По сравнению с Первой она была проведена более грамотно. Хорошо поработала разведка, авиация, артиллерия. Конечно, потери были, но не такие громадные, как в первый раз. Вы себе не представляете, какие потери понесла наша армия при взятии Грозного в 1995 году! Сколько военнослужащих погибло при штурме Железнодорожного вокзала, дворца Дудаева, Совмина, республиканской больницы. Ведь тогда многим солдатам не выдали боевых патронов, им говорили, что войска входят просто, чтобы приструнить кое-кого. А когда все закрутилось…

  • Как вы относитесь к возвращению в Россию бывших боевиков, например, Бухари Бараева в Чечню?
  • В моем понимании нет бывших боевиков. Бывший тот, кто понес наказание, определенное судом. Я следил за «делом Тракториста», который рассказывал на суде, что не хотел воевать, а его заставили. Между тем, следствием было доказано, что он лично убил 16 человек. А сколько он убил командуя? Никто не посчитал. Ему дали 16 лет. Получается, что за каждого убитого по году. Но его посадили и он понес наказание, а остальные?

Я не политик, но понимаю, что власти не хотят будоражить чеченскую диаспору и стараются не обострять эти проблемы. Но посмотрите, что происходит с теми, кто воевал на стороне федеральных войск за нашу Родину, особенно во Второй чеченской кампании. Вся судебная махина была направлена, чтобы разобраться с Аракчеевым, Бабиным, Ульманом, Будановым, Сметаниным. Из них кто-то сейчас сидит, кого-то выпустили, а кто-то в розыске. Между тем, в настоящее время в Чечне при должностях и званиях числятся те, кто воевал против России, убивал наших солдат. Кстати, некоторым из них даже присвоили звание Героев России. Это как-то в голове не укладывается, просто абсурд какой-то. Я не понимаю, почему массово реабилитировали группы боевиков, которые воевали против федеральных сил, но не провели такую же реабилитацию среди тех, кто воевал на стороне российской армии. Среди тех, кто воевал там по приказу главнокомандующего России. Не понимаю! Вот в США все действиях военных в горячих точках строго регламентированы, что они могут делать, а что нет. А у нас получается, что за приказы отцов-командиров людей разбирают в уголовных судах!

  • Вячеслав Николаевич, но все-таки прошли годы, за это время изменилось отношение к чеченцам?
  • Нет. У них другой менталитет, законы гор у них никто не отменял. Я считаю, что каждый должен нести свою долю ответственности в случившихся военных конфликтах. Сейчас в Чечне подрастает поколение чеченских детей, воспитанных в духе войны, кроме которой они ничего не видели. И говорить о том, что они станут мирными гражданами России, значит себя обманывать. Тем более, что чеченцы никогда и нигде не ассимилировались и не воспринимали другой культуры. Хоть в самой Чечне, хоть в Казахстане, хоть в России.

Так получилось, что я стал изучать историю Чечни и Кавказских войн. Знаете, что меня поразило? Их прославленный предводитель горцев Имам Шамиль (1797-1871 гг.) попал в плен к князю Барятинскому при штурме Гуниба (1859 г.) просто потому, что его сдали свои. И я пришел к выводу, что чеченскую верхушку можно просто купить, а воевать с ней не надо. Что мы сейчас и имеем. Но сказать, что война была бессмысленна, я не могу. Сквозь призму времени и свои переживания, Чечня сегодня осталась в составе России. Каким способом, это другой вопрос. Оправданны жертвы или нет – пусть решают потомки.

  • Как вы думаете, сохранился ли в нашей армии русский дух?
  • Я всегда восхищался духом русского солдата. Он был и в походах Суворова, и в годы Великой Отечественной войны, и в Приднестровье, и в Чечне. В сегодняшней армии он тоже есть. И Слава Богу! Это продемонстрировали наши ребята в войне с Грузией. Я общался с теми, кто был участником августовских событий 2008 года. И они рассказывали, как грузины, хорошо вооруженные, одетые и обутые, шли в бой. И как они потом получили от наших простых 19-летних мальчишек-призывников! Как после этого бежали, бросая технику и оружие. Я уверен, что только благодаря духу русского солдата наша армия непобедима. И убежден, что если на нас нападут, хоть Китай, хоть США, мы сможем дать достойный отпор. Воевать мы умеем.

ОСТАВШИЕСЯ ЗА БОРТОМ?

  • Россию упрекают в нетерпимом отношении к нацменьшинствам и гастарбайтерам. Как вы думаете, почему растет количество россиян, которые их не любят?
  • На мой взгляд, советская национальная политика была очень грамотной и правильной. Это когда представителей Средней Азии и Кавказа отправляли служить на Север, а русских в тот же Таджикистан или Закавказье. Были молодежные стройки, куда направляли молодых людей из разных регионов Советского Союза. Очень приветствовались смешанные браки.

Правильным было и то, что была предпринята цивилизованная попытка воспитания в рамках русской культуры национальных кадров из Средней Азии и других республик. И очень плохо, что этот опыт сейчас не используется в полной мере. А ведь сегодня этим надо заниматься, и чем скорее, тем лучше! Посмотрите, к нам в Россию приезжают из Средней Азии, Украины и Молдовы только за тем, чтобы заработать. Воспринимать культуру и традиции они не хотят, а напротив живут своими внутриклановыми интересами. Я не призываю закрывать границы и никого не впускать. Но считаю, что подходить к вопросу трудоустройства иностранных рабочих нужно избирательно. Нам нужны высококвалифицированные кадры, инженеры и врачи, так давайте их звать. Пусть они живут здесь вместе с нами.

  • Вы знаете, в Канаде, чтобы сплотить жителей страны, а там очень много переселенцев, еженедельно все в обязательном порядке должны мыть окна. Такая своеобразная канадская традиция, может быть, нам стоило придумать что-то в том же духе. Вячеслав Николаевич, а как вы относитесь к националистам?
  • Что касается национализма, я отношусь к нему отрицательно. Что толку орать на каждом повороте: «Я русский!»? И при этом ничего не делать для того, чтобы в стране был порядок. Мне часто присылают письма молодые скинхеды со словами: «Вячеслав Николаевич, мы прочитали вашу книгу, она нам очень понравилась и мы предлагаем вам стать нашим лидером. Вы согласны?». Я всегда отвечаю, что буду им, но предлагаю ребятам отдать долг Родине и пойти служить в армию. Подписать контракт и убивать врагов России, получая за это деньги. После моего письма ответа от них больше не получаю. В общем, для меня скинхеды – крысы, которые могут нападать из-за кустов всей кучей на одного.

Я сам русский, горжусь своим народом, но порой его презираю за отношение друг к другу, как в пословице: «У соседа корова сдохла, мелочь, а приятно». Это отвратительно.

  • Сейчас действует программа переселения русских из стран СНГ, как вы думаете, насколько она необходима? Может быть, не нужно, чтобы русские переезжали, ведь оставаясь там, они как-то могут влиять на политику этих стран?
  • Русские должны жить в России, поэтому переселением надо было заняться давно. Это мы тут все рассуждаем, как плохо живется гастарбайтерам и что надо быть с ними человечнее. А я в Молдове ощутил себя человеком третьего сорта, когда было невозможно вызвать «скорую помощь» на русском языке. А, между прочим, наша «скорая» выезжает к ним без проблем, а дети гастрабайтеров обучаются в наших школах совершенно бесплатно на деньги нашего правительства.

О СЕБЕ

  • Вячеслав Николаевич, а какую музыку любите слушать?
  • Нравятся песни Юрия Шевчука группы «ДДТ». Наверное, они близки мне по духу.
  • А не потому, что он был в Чечне?
  • Я считаю, что Шевчук настоящий мужик. Я уважаю его за то, что в свой приезд в Чечню он пообещал помочь раненым солдатам и отправить искалеченных пацанов в Германию, чтобы им там сделали хорошие дорогие протезы. И это все за собственный счет. Он достоин уважения. Да и песни у него душевные.
  • А песни Константина Кинчева вам импонируют?
  • Он тоже нравится, как и группа Валерия Кипелова. Но эти музыканты для меня все равно стоят ниже Шевчука.
  • Ваше отношение к высказыванию – «Выпил водки, дал в морду за оскорбление, значит настоящий мужчина».
  • Для меня настоящий мужчина — это человек слова: сказал – сделал. И никак иначе.
  • И последний вопрос. Можно ли изменить в нашей системе отношение к простому человеку?
  • Государство – аппарат насилия. Это определение верно для любой страны. Но «у них» гражданское общество создает иллюзию контроля. Для власть имущих всегда есть угроза скандала и публичного позора. Кто-то может уйти в отставку, кого-то просто отстранят, и он никогда больше не рискнет претендовать на государственный пост. У нас этого ничего нет. Наши политики не боятся скандалов, а после них все равно остаются в чиновничьем аппарате. В этом наша разница.

Будет ли что-то меняться в нашей системе – не знаю. Но я считаю себя патриотом России, а не государства. Родина – это моя семья, мой дом, березы… Никакие президенты и чиновники не входят у меня в понятие Родины. Но на выборы я всегда хожу – нельзя позволить, чтобы кто-то сделал мой выбор вместо меня, поставив галочку там, где ему нужно.

Беседовал Денис ШУНЬКИН

ДОСЬЕ

Вячеслав Николаевич МИРОНОВ, наркополицейский, полковник.

Родился 21 января 1966г. в семье военнослужащего на Кузбассе в городе Кемерово.

В 1983г. поступил на радиофакультет Марийского политехнического института.

В 1984г. поступил в Кемеровское высшее военное командное училище связи им. И.Т. Пересыпкина, которое окончил в 1988 г.

В 2004 году окончил Сибирский юридический институт МВД РФ.

С 1988 по 1997 гг. проходил службу в Кишиневе, Кемерово, Новосибирске и Красноярске. Командировки в места боевых действий в различных должностях: в 1990г. в Баку; в 1991г. в Цхинвали, Кутаиси; в 1992г. в Приднестровье; в 1995г. в Чеченскую республику. Был ранен, имеет несколько контузий.

В 1997 г. уволен из Вооруженных Сил РФ по сокращению штатов.

В 1997-2003 гг. поступил на службу в УФСНП РФ по Красноярскому краю.

С 2003 г. и по настоящее время сотрудник РУ ФСНК РФ по Красноярскому краю, полковник службы по контролю за оборотом наркотиков.

Женат, есть сын.

Заслуги и награды: награжден Орденом мужества. Лауреат литературных премий: конкурса русской сетевой литературы «Тенета-Ринет» (2000г.) и Фонда им В.П. Астафьева (2003г.).

Постоянный адрес страницы:
https://www.press-line.ru/interview/pisat-uzhe-ne-perestanu