Ежегодно в Красноярске фиксируется несколько случаев убийств матерями своих новорожденных детей (инфантицидов). Мотивом к подобному действию, как правило, становится боязнь ответственности за ребенка и нежелание проходить довольно утомительную процедуру отказа от него.
Решить проблему могли бы так называемые бэби-боксы — специальные устройства, в которых мать может анонимно оставить младенца. Подобные устройства сейчас установлены во многих городах России. Но вот в Красноярске появление бэби-бокса затянулось аж на три года. И будет ли результат — до сих пор не ясно.
Ящик в системе
Первый Российский бэби-бокс появился в Перми. Инициатором его установки стал фонд социальной поддержки и защиты прав ребенка «Колыбель надежды».
— Бэби-бокс (еще его называют «окно в жизнь») — это специально оборудованное устройство, в котором мать может оставить отказника, — поясняют в «Колыбели надежды». — Открывая бэби-бокс снаружи, малыша кладут на специальную кроватку, после чего дверцу закрывают или она закрывается сама в течение минуты. У матери есть 30 секунд, чтобы передумать, затем дверца блокируется, после чего снаружи ее уже невозможно открыть. Далее сигнал об оставленном младенце поступает либо в медучреждение, либо сотрудникам организации, отвечающей за бэби-бокс. И ребенка забирают. Что важно — оставившая ребенка в бэби-боксе мать не несет никакого наказания при условии, что на малыше отсутствуют телесные повреждения.
Благодаря работе фонда «Колыбель надежды», на сегодня бэби-боксы установлены в 20 городах России. И они уже доказали свою эффективность, уверяет Гульнара Прадедова, которая руководит проектом фонда в Тюмени, где бэби-бокс был установлен еще в 2014 году:
— За полгода работы аппарата в городе, — говорит она, — у нас не было зафиксировано ни одного криминального происшествия, связанного с матерями и их новорожденными детьми.
Правда, и в сам бэби-бокс за это время ни одного ребенка не положили.
— Дело в том, — поясняет Прадедова, — что бэби-бокс — это не просто ящик, в котором можно оставить ребенка, а системный элемент, объединяющий все государственные службы и частные фонды в профилактике преступных случаев и случаев отказа от детей. Возле устройства установлены стенды с контактами, по которым женщина, оказавшаяся в сложной жизненной ситуации, может обратиться за помощью. В результате матери, которые приходили к нашему бэби-боксу, звонили по указанным номерам и позже, получив необходимую помощь, передумывали отказываться от ребенка.
Такой же подход реализуется и в других городах, где бэби-боксы установлены «Колыбелью надежды». Но у Красноярска, как это часто бывает, сложилась своя история.
Приоритет ценности
До Красноярска идея установки бэби-бокса докатилась в 2012 году. 21 сентября, на круглом столе в Гражданской ассамблее Красноярского края общественная организация «Общаги?!» провела презентацию проекта по установке в городе первого подобного устройства. Местом его расположения должен был стать специализированный кризисный центр для жертв семейного насилия, расположенный на улице Северо-Енисейской.
— В этом месте нет камер видеонаблюдения, — поясняла тогда выбор места лидер «Общаг?!» и инициатор установки бэби-бокса в Красноярске Ольга Суворова, — тогда как периметр любого медицинского учреждения обязательно охраняется, кроме того, больницы всегда очень хорошо освещены ночью. Практика же показывает, что женщины не идут с отказниками в официальные учреждения, поскольку боятся документооборота, который им предстоит принять на себя.
Стоимость реализации проекта его инициаторы в 2012 году оценили примерно в один миллион рублей — 680 тысяч за само устройство, купленное в Германии, и еще более 300 тысяч — транспортировка и растаможивание. Деньги предполагалось получить от частных лиц в виде пожертвований.
— Это довольно распространенная практика сбора средств на бэби-бокс, — говорит Гульнара Прадедова из тюменской «Колыбели надежды», — мы на свой собирали так же.
Правда, стоимость реализации тюменского проекта была много ниже, чем в Красноярске — всего 300 тысяч рублей. И изготовлен бэби-бокс был в России.
— Ребенок находится в бэби-боксе максимум полторы минуты, — рассказывает руководитель фонда «Колыбель надежды» Елена Котова, — нет необходимости делать из этого устройства дорогостоящее научное изобретение. Сама покупка такого устройства за границей — это лишняя трата денег, ведь аналогичные бэби-боксы можно приобрести и в России, причем в два раза дешевле.
Суворова не согласна с подобным подходом:
— Бэби-бокс — это медицинский прибор, а мы не являемся профильным медицинским учреждением, — говорит она, — поэтому нам необходимо, чтобы устройство было оснащено системой, поддерживающей внутренний микроклимат и циркуляцию воздуха. К тому же, наш администратор не должен открывать дверцу до приезда врачей. В российских аналогах бэби-боксов такая система не предусмотрена.
Между тем, заявленный миллион рублей все же нашелся — инициативу Суворовой поддержал красноярский предприниматель Константин Сенченко, который пожертвовал на реализацию проекта большую часть необходимых денег (точную сумму Сенченко называть не стал).
— Конечно, бэби-бокс не решает проблему отказничества и инфантицида, — говорит Сенченко. — Но, я считаю, что если с его помощью мы спасем хотя бы одного ребенка, то его несомненно стоит установить. Это стоит заявленных денег, и лично я готов поучаствовать в этом проекте.
Примерно полтора года назад, по словам Сенченко, была собрана вся необходимая сумма. Проект вступил в стадию реализации. По крайней мере, все так думали.
Не детская потеря
— Некоторое время Ольга Суворова отчитывалась перед нами о том, как продвигается проект, — рассказывает председатель партии «Гражданская платформа» Ольга Ужва, которая была посредником при передаче Суворовой денег на бэби-бокс, — в последний раз Суворова сообщала том, что бэби-бокс едет в Красноярск из-за рубежа.
Вспомнить, когда конкретно это было, Ужва не смогла. Но факт остается фактом — полтора года спустя бэби-бокс еще даже не в Красноярске.
Сама Суворова столь длительную задержку установки бэби-бокса объясняет риском потратить деньги впустую.
— Наш кризисный центр — убежище для жертв насилия, помещение под него мы арендуем у администрации города, — рассказала Суворова. — Уже год мы воюем с департаментом муниципального имущества, пытаясь отстоять свое право на это место. Нам постоянно шлют письма, угрозы и используют различные уловки для того, чтобы выселить нас.
По словам Суворовой, выселить организацию хотят из-за ценности помещений: в кризисном центре находятся пять комнат-убежищ, общая стоимость которых составляет около пяти миллионов рублей. При этом переезд невозможен: бэби-бокс, покупка и перевозка которого обойдется в миллион рублей, создан специально под размеры помещения кризисного центра, для другого места он просто не подойдет. Потому аппарат ждет своего часа у производителя во Франкфурте.
В департаменте муниципального имущества и земельных отношений пояснили, что общественная организация «Общаги!?» заключила с ведомством договор аренды, который истекает в 2017 году. В период с 10 января по 30 сентября 2014 года Ольга Суворова не вносила арендную плату, из-за чего департамент обратился в суд с иском о принудительном погашении задолженности по аренде. Не дожидаясь судебного решения, Суворова ликвидировала задолженность.
— В настоящее время арендатор своевременно вносит арендные платежи и использует помещение в соответствии с условиями договора: размещение кризисного центра и убежища для жертв домашнего насилия, — пояснили в департаменте муниципального имущества. — Соответственно мы не предполагаем досрочного прекращения договорных отношений.
Между тем, место установки бэби-бокса, за которое борется Суворова, кажется Елене Котовой не лучшим выбором.
— Такое устройство должно устанавливаться на базе более стабильных организаций, — говорит Котова. — Это должно быть медицинское учреждение или хотя бы церковь. В этом я лично пыталась убедить Ольгу Суворову.
Документы, подтверждающие покупку бэби-бокса, Суворова предоставить не смогла, сославшись на «личные обстоятельства». Но она уверяет, что готовится выйти в Горсовет с просьбой помочь в разрешении ситуации.
— Свое намерение установить бэби-бокс я не оставила, — заявила она.
Елизавета Колесова
