Учитель должен быть сам обучен по-новому

— Владимир Петрович, по каким причинам чаще всего школам отказывают в аккредитации?

— В 80 % случаев причина — плохие результаты освоения образовательных программ. Чаще не проходят аккредитацию программы основной и полной средней школы. По начальной школе ситуация несколько лучше.

— Есть ли какая-то территориальная специфика: где образовательные учреждения показывают хорошие результаты работы?

— В целом, в городских школах показатели лучше, чем в сельских. Причин много: состав педагогических кадров, информационная и образовательная среда. А также мотивация к получению образования у детей в городе выше, чем в селе. Горожане более ориентированы на продолжение обучения.

— Как Вы считаете, можно ли изменить ситуацию в селах?

— Безусловно. И министерство образования работает в этом направлении, реализуя различные программы. Например, создание и развитие информационной среды посредством современных технологий: школы подключены к Интернету, на приличном уровне обеспечены компьютерной техникой. Другое направление — привлечение педагогических кадров в сельскую школу с заключением контракта и выплатой им определенных сумм. В целом, ситуация не критична. Мы в процессе аккредитации видим и очень хорошие сельские школы.

— Так в чем же, по Вашему мнению, причина низких результатов освоения образовательных программ в школах края?

— Основная причина кроется в кадрах, которые работают с детьми, в уровне квалификации учителей и уровне владения современными технологиями. Здесь проблема даже глубже — в педагогическом образовании. Ведь при всех тех изменениях, которые происходят сегодня в школе, вы слышали что-нибудь о модернизации педагогического образования? — ничего! Но если меняется учебный процесс, следовательно, должна была измениться и сама система обучения педагогов. Самое слабое звено, на мой взгляд, — вопрос подготовки молодых учителей. При этом даже подготовленные специалисты не идут работать в школу. Низкий процент тех, кто идет. Кроме того, в последние годы проблема нехватки учителей в крае решается за счет выпускников педагогических колледжей, а не университетов.

— И от этого страдает качество образования?

— Дело в том, что потенциал советской педагогической школы на сегодняшний день исчерпан. Те люди, которые пришли работать учителями в 90-91 годах, имеют уже 20-летний стаж работы, а самим им — за сорок. А учителя 80-х годов — уже пенсионеры. Нам нужен потенциал российской педагогической школы. Новые стандарты, которые сейчас вводятся, предполагают новые результаты. Они отличаются от старых стандартов тем, что ученик, кроме хорошей предметной подготовки, должен обладать определенными компетенциями: умением работать в команде, получать и обрабатывать информацию и прочее. Так вот, достигнуть этого, работая в традиционной классно-урочной системе, старыми педагогическими технологиями, невозможно. Учитель должен быть сам обучен по-новому. А в вузе сегодня продолжаются лекции, занятия, практики.

Вот, например, традиции сохранились и в системе подготовки медицинских кадров. Но там первого сентября приходит студент учиться в медицинское учебное заведение, надевает белый халатик, а второго сентября он уже в лечебном учреждении вместе с преподавателем. Что происходит в педагогическом образовании?! Ушел в конце июня выпускник из школы, поступил в педагогический вуз, и, дай Бог, через 4 года он снова появится в школе на двухнедельной практике — и это весь его опыт. Причем молодые специалисты-врачи, покидая университет, владеют новыми медицинскими технологиями. Я считаю, что вузы здравоохранения — сегодня лучшие учебные заведения в Российской Федерации.

— И все же, какие меры принимаются по улучшению ситуации со специалистами в школах края?

— Я уже говорил о привлечении молодых учителей в сельские школы. Это направление необходимое и важное. Также сегодня в регионе изменяется система оплаты труда педагогов. Учителя, показывающие хорошие результаты работы, должны получать больше.

— Процедура аккредитации также выявляет эти показатели?

— Мы не оцениваем работу учителя как таковую. Но, тем не менее, при проведении тестов мы наблюдаем следующее: один учитель воспринимает их результаты, как внешнюю оценку, это дает ему информацию о том, в каком моменте он недоработал, недоработали учащиеся; другой учитель начинает искать причины в качестве самих контрольных работ. К счастью, большее количество педагогов принимает первую позицию и старается исправлять недостатки. Другие критикуют тесты, как критикуют Единый государственный экзамен.

— Кстати, введение ЕГЭ повлияло на качество образования?

— Я сторонник ЕГЭ. Во-первых, Единый государственный экзамен со всеми его проблемами, существующими на сегодняшний день, является наиболее независимой оценкой результатов освоения образовательных программ. Во-вторых, именно ЕГЭ выявил все эти изъяны. Не было бы его, школа бы проводила ту же самую итоговую аттестацию, в комиссии сидели бы те же самые учителя, директор. Понятно, какие там были результаты. В конце 70-х — начале 80-х годов за второгодника приходилось отчитываться начальству. В тот момент, наверно, был дан старт фальсификации результатов освоения программ. Нельзя создать идеальный контрольно-измерительный материал, который бы удовлетворял всех. Даже при измерении параметров какой-либо детали с помощью современнейших приборов существует погрешность. Самое сложное — измерить человека: не его рост, не его вес, а тот уровень, который он достиг в результате участия в образовательном процессе.

— Но ведь при подготовке к ЕГЭ сам процесс обучения постепенно сводится к некому натаскиванию…

— Тут я бы так не драматизировал. Это один из козырей противников Единого госэкзамена. Система равнения на результат зародилась гораздо раньше, именно тогда, когда за двоечников отчитывались руководству партийных органов. С учителя требовали объяснить детям алгоритм решения заданий. Не ЕГЭ породил эту систему, хотя ломать ее, безусловно, надо. Нельзя человека подготовить к определенному тесту. Он должен разбираться в материале.

— Вернемся к неаккредитованным школам. Качество образования в них улучшится?

— Обычно после отказа в аккредитации на следующий год в учреждениях происходят значительные изменения к лучшему. Эти встряски действуют положительно. Наводится порядок в структурах, в учебных планах, совсем другая ситуация по реализации этих планов и даже материальная база меняется. Стоит отметить, что с начала 90-х годов работу школ в России никто не проверял. Систему инспектирования общеобразовательных учреждений уничтожили в то время. И практически 15 лет существовал только внутришкольный контроль. Затем правительство вернуло государственный контроль системы образования в виде процедуры аккредитации. И теперь постепенно ситуация меняется к лучшему, школы понимают, что существуют обязательные стандарты, требования, которые необходимо исполнять. Это не страшно, не трагично, что такое количество неаккредитованных учреждений. Идет нормальный процесс.

— И, тем не менее, проблема недостаточно высокого качества образования существует. Как, по Вашему мнению, можно ее решить?

— Любая система разваливается очень быстро, а собирается потом в действующий, нормально функционирующий механизм — довольно сложно. Образование — это система государства. И в трудный для страны период она не могла не заболеть вместе с государством. Но те меры, которые в настоящее время принимаются для восстановления должного уровня, постепенно ведут к положительным результатам. Это такие меры, как повышение качества работы учителя, материально-техническое оснащение школы, создание безопасных условий для обучения. Школы становятся другими и внешне, и внутренне.

Беседовала Варвара ЮШМАНОВА.