Сибирского села скоро не будет

— Михаил Алексеевич, что сегодня происходит в красноярских селах?

— Главная проблема в том, что по отношению к 90-му году каждый район в крае количественно уменьшился до 30%. Уверен, что следующий поток уменьшит количество жителей села еще на 50%. Если мы и дальше пойдем такими темпами, сибирского села не будет. Наш комитет предпринимает определенные законодательные инициативы, направленные на сохранение сибирской глубинки, но мы посчитали, что к проблеме необходимо привлечь общественность. Я как депутат в составе комитета планирую выступить на общественных слушаниях с конкретными предложениями.

— Будете вносить предложение по развитию села? То есть наконец-то будет обсуждаться не то, как село использовать, а как его развивать?

— Совершенно верно. Естественно, главная задача — поднять производство, потому что любое предприятие по производству сельскохозяйственной продукции — это градообразующее предприятие села, района. Напомню, что совсем недавно был принят Закон «О государственной поддержке предприятий агропромышленного комплекса». Я бы хотел отметить два его направления. Первое — начинающим фермерам выделяется субсидия до полутора миллионов рублей. Если есть желание организовать семейное фермерское хозяйство, субсидия составляет до 29 миллионов рублей. Но, я считаю, что помимо развития предприятий сельскохозяйственной направленности, необходимо развивать инфраструктуру в селе. И мы с комитетом по делам села в рамках текущей работы и в рамках по подготовке к ноябрьским публичным слушаниям объезжаем районы, села, деревни. Встречаемся с жителями сел, депутатами районных и сельских советов, с чиновниками и представителями общественных организаций. В принципе мы хорошо знакомы с общекраевыми проблемами села, но в каждом районе, в каждой деревне, в каждом селе, в каждом сельсовете существуют свои специфические проблемы, которые, однако, затрагивают несколько тысяч человек. Их тоже надо выявить и определить пути их решения.

— Какие насущные проблемы существуют в селах Красноярского края?

— Вообще, к моему удивлению, проблема качества и дороговизны воды в селах вышла на первое место. Недавно я побывал в Тюхтетском районе, который имеет свои частные, но от этого не менее важные проблемы. В ноябре прошлого года в одном из сел Тюхтетского района провели тендер, нашли подрядчика на реконструкцию водопроводной системы. Подрядчику выделили два с половиной миллиона рублей. Ко мне поступило обращение жителей, что до июня 2012 года водопровод так и не начал работать. Понятно, что глава района и глава сельсовета сами ограничены пресловутым 94 федеральным законом «О государственном и муниципальном заказе», который действительно не работает или работает в пользу мошенников. Но чиновник не слышит и не видит проблемы сел своего района. И так у нас повсеместно. Между чиновниками и гражданами огромная дистанция.

В Тюхтете также вскрылась проблема противостояния чиновника и простого жителя территории, и снова проблемы с водой. В селе Лазарево Тюхтетского района глава поселения диктует свои условия относительно использования воды и не может элементарно собрать сход.

— Какая ситуация с жильем на селе?

— Основные, главные проблемы в селах края связаны с жилищно-коммунальным хозяйством и нехваткой жилья для молодых специалистов. Программа по поддержке молодых специалистов на селе, в которую вложены миллионы рублей, существует, но попасть в эту программу оказывается не так просто, и вообще на селе она, оказывается, не работает. Люди откликаются на президентский призыв о повышении демографии, рожают детей, а поселиться не могут нигде, приходится арендовать, на покупку жилья не хватает материнского капитала. То есть призыв поднимать демографию был, а детских садов как не было, так и нет, жилье не дают. Если люди не в браке, они не попадают под программу, если у них в аренде жилье — то же самое. Мы просим людей с мест объяснить, что нам нужно законодательно изменить, ведь им там это понятнее.

— Так в чем основная беда? В незаинтересованности чиновников?

— Незаинтересованность и нежелание работать глав сельсоветов, районов. К нам поступают обращения со многих территорий края — чиновники работают сами на себя, покупают водоканалы за миллион рублей, дорожное ремонтно-строительное управление за два миллиона. Хромает и законодательная база. Моя позиция однозначная — все законы должны работать и разрабатываться в интересах всех жителей Красноярского края, а не в интересах каких-либо кланов и группировок.

— Каким образом происходит сбор мнений и предложений сельского населения Красноярского края?

— Мы предлагаем депутатам на местах собрать всю информацию о проблемах в территориях и предоставить в наш комитет в письменном виде. В Тюхтетском районе, который я недавно посетил, уже удалось собрать 15 конструктивных предложений.

— В партии ЛДПР, координатором которой вы теперь являетесь, налажена система взаимодействия с депутатами на местах?

— В ЛДПР хорошее взаимодействие с депутатами на местах и депутатами ГД РФ. Именно от местных депутатов ЛДПР я узнал, что в Бородине происходит рейдерский захват одной конторы жилищно-коммунального хозяйства другой. Я выехал в Бородино и начал работу с заместителями губернатора, правоохранительными органами, прокуратурой. Мы решаем эту проблему совместно с депутатами бородинского горсовета.

— Какие еще темы будут подниматься на слушаниях в октябре?

— Долгосрочные целевые программы — раз, проблема с профессиональными кадрами — два, отсутствие взаимодействия чиновников с жителями сел — три. Это основное. Кроме того, я активно занимаюсь темой здравоохранения и программой модернизации здравоохранения в Красноярском крае, на которую выделено 14,7 миллиарда рублей. На мой взгляд, происходит неэффективное использование огромных государственных средств. Купили дорогостоящее современное медицинское оборудование, а специалистов для работы на нем нет. Программа модернизации идет, а санитарки и медсестры у нас как получали гроши, так и получают. Слава богу, на селе сохранили фельдшерские акушерские пункты. ЛДПР боролась за сохранение ФАПов и добилась своего. Но работает сейчас в ФАПах один фельдшер примерно на восемьсот человек. Нужно изменить нормативы. Либо один фельдшер на триста-четыреста человек, либо как минимум два специалиста на восемьсот человек. Я готовлю это предложение на выступление в рамках публичных слушаний. Также по программе модернизации предусмотрено уничтожение участковых больниц в центральных усадьбах сельских советов. В Канском районе, например, 54 деревни. Всем этим жителям нужно ехать в Канские больницы, где и без них очереди, в стационар не попасть. Жители сел и деревень возмущены этими решениями. Я считаю, надо внести изменения в программу модернизации здравоохранения Красноярского края по сохранению участковых больниц на селе.

— Кадровая проблема в здравоохранении — основная?

— У нас 40-процентный дефицит кадров в здравоохранении узкой направленности по всему краю. А на селе в первую очередь. Программа модернизации здравоохранения дала положительный эффект на краевые учреждения здравоохранения. Все лучшие кадры в краевых учреждениях, специалисты едут из сел, районных центров, и их тут конечно принимают. Но мы же оголяем село. Должна быть ротация кадров. Красноярская медицинская академия ежегодно выпускает несколько сот человек, из которых никто не едет на село, потому что зарплата — низкая, жилья нет, перспективы нет, видят, как развивается село в целом.

Не так давно полпред президента в Сибирском федеральном округе Виктор Толоконский связался с председателем комитета по делам села и агропромышленного комплекса Законодательного Собрания Красноярского края Валерием Сергиенко. Толоконский заявил, что тоже намерен быть на общественных слушаниях по делам села. Его поддержка, хотя бы на словах, есть. Надеюсь, что он свое слово сдержит.

Беседовала Евгения ШЕЛКОВНИКОВА
Фото: sobranie.info